Идеи Рериха о роли народных миграций в деле преемственности и взаимодействия национальных культур, а также взгляды о необходимости усваивать мудрые уроки прошлого находили поддержку в тех исследованиях русских и зарубежных ученых, которые подтверждали поразительные знания древних.
Эти исследования привлекали внимание Рериха не только к прошлому, но и настоящему Индии. В частности, Николай Константинович проявил большой интерес к движению «Миссия Рамакришны», возникшему в 1897 году по инициативе выдающегося индийского мыслителя Свами Вивекананды.
Философские взгляды Вивекананды основывались на идеях его учителя Рамакришны (Г.Чаттерджи). Рамакришна был незаурядной личностью в истории индуистского реформаторства. Он отрицал кастовые привилегии и проповедовал единство всех религий.
Вивекананда получил европейское образование, переписывался с Г.Спенсером. Исходной позицией индийского мыслителя был объективный идеализм и пантеизм. «В определенном смысле слова я тоже материалист, - писал Вивекананда, - ибо верю, что существует только одно, как раз то, во что нас призывает верить материализм. Только он называет это одно материей, а я богом».
В особенности его волновали проблемы этики: «Долг каждого, - писал Вивекананда, - делать то, что возвысит и облагородит его в соответствии с идеалами народа или общественного слоя, к которому он принадлежит... Даже если человек не изучал ни одной философской системы, даже если не верил ни в какого бога, если не молился ни разу за всю свою жизнь, если только через хорошие дела пришел к тому, что готов отдать жизнь за других, то он достоин состояния, в которое религиозного человека приводит молитва, а философа - знание».
Одной из самых сильных сторон философии Вивекананды было несогласие с теорией «непротивления». Признавая за этой теорией высоконравственный идеал, Вивекананда указывал, что следовать ему на практике в современном обществе - значит обречь на верную гибель большую часть человечества.
Рамакришна и Вивекананда - первые мыслители, по трудам которых Рерих знакомился с оригинальной индийской философской мыслью. Из индийской классической литературы сильнейшее влияние на Николая Константиновича оказала «Бхагавадгита». Ссылки на эту, пожалуй, наиболее популярную во всех слоях индийского общества книгу, неоднократно встречаются в ранних литературных произведениях художника.
Вслед за «Бхагавадгитой» внимание Николая Константиновича привлекла и буддийская философия, причем в подходе к ней можно узнать влияние Вивекананды, который считал Будду личностью с необычайно сильной волей, способной «переворачивать миры». В дальнейшем вся интерпретация буддизма строится Рерихом именно в подчеркивании активного вмешательства в жизнь с целью ее преобразования.
Пассивному, «созерцательному» началу буддизма с проповедью «нирваны», как ухода из мира в «небытие», Рерих не придает значения. Николай Константинович замечает: «Гармонию часто не понимают. Так же, как не понимали Нирвану... Нирвана есть качество вмещения всех действий, насыщенность всеобъемлемости. Спокойствие лишь внешний признак, не выражающий сущности состояния. Будда упоминал о покое, но лишь это внешнее условие было усвоено слушателями.
Ибо слушатели все-таки люди, которым покой звучит близко. Действие как заслуга мало понятно».
Из современников Рериху особенно близок был Рабиндранат Тагор. Николая Константиновича увлекали не только литературные труды Тагора, но и его философские взгляды и общественная деятельность. Еще в молодости Тагор познакомился с социалистическими идеями. В 1892 году получила известность его статья «Социализм».
«Социализм стремится, - пишет Тагор, - вновь добиться единения всех людей путем равномерного распределения богатства между членами общества и, таким образом, обеспечить возможно большую свободу для всех. Цель социализма - осуществление единства и свободы в человеческом обществе».
Тагор во многом выражал настроение передовых индийских деятелей культуры. Они понимали, что падение колониализма тесно связано с ослаблением капиталистического строя западных держав, и потому симпатизировали социалистическим идеям. Но специфические условия Индии накладывали на индийский социализм свои характерные черты.
Огромную роль в этом играли живые религиозные традиции, почитаемые индийским народом. Не считаться с ними - значило идти на верный провал. И это учитывалось большинством деятелей индийского освобождения.
Приобщаясь к индийской философии, Николай Константинович воспринял взгляды индийских мыслителей XIX - начала XX века на международное сотрудничество в области культуры как на фактор, подрывающий идеологические постулаты колонизаторов о неравенстве рас и народов.
Мировоззрение Николая Константиновича часто связывают с так называемым оккультизмом, теософским движением и вообще с таинственной «мистикой Востока».
Прежде всего, ознакомимся, как к этому относился сам художник. В 1937 году, когда его книги и статьи получили широкое распространение и стали комментироваться, Николай Константинович отмечал в «Листках дневника»: «В разных странах пишут о моем мистицизме. Толкуют вкривь и вкось, а я вообще толком не знаю, о чем эти люди стараются.
Много раз мне приходилось говорить, что я вообще опасаюсь этого неопределенного слова «мистицизм». Уж очень оно мне напоминает английское «мист» - то есть туман. Все туманное и расплывчатое не отвечает моей природе. Хочется определенности и света. Если мистицизм в людском понимании означает искание истины и постоянное познавание, то я бы ничего не имел против такого определения. Но мне сдается, что люди в этом случае понимают вовсе не реальное познавание, а что-то другое, чего они и сами сказать не умеют.
А всякая неопределенность вредоносна. В древности мистиками назывались участники мистерий. Но какие же мистерии происходят сейчас? И не назовем же мы мистериями научное познавание, которое за последние годы двинулось в области надземные, приблизилось к познаванию тончайших энергий. Спрашивается, - в чем же всякие пишущие видят мой мистицизм?»
Для Николая Константиновича такой вопрос вполне естествен. Мир, лишенный чудес, был для Рериха не живым миром, а мертвой схемой сухих догматиков безразлично 01 религии, философии или науки.
Николай Константинович считал вполне закономерными вопросы о бессмертии человека, о его скрытых психических силах и даже о космических функциях и космической эволюции человечества. Но, обращаясь к таким проблемам, он апеллировал именно к науке, а не к мистике. Можно сказать, что Рерих не считал зазорным задавать вопросы, свойственные самому заядлому мистику, но соглашался получать на них ответы только как реально мыслящий ученый.
В области интересовавших его мало исследованных явлений человеческой психики Рерих обращался за разъяснениями к известному психиатру профессору В.М.Бехтереву.