|
|
Биография
Живопись
Статьи
Гостевая
Музеи
Ссылки
Николай Рерих 1939 год |
|
Дальние зовы. Беликов Павел Федорович
Как увидим Твой лик? Всепрощающий лик, глубже чувства и ума. Неощутимый, неслышный, незримый. Приказываю: сердце, мудрость и труд. Кто узнал то, что не знает ни формы, ни звука, ни вкуса, не имеет конца и начала? В темноте, когда остановится все, жажда пустыни и соль океана, буду ждать сияние Твое. Перед ликом Твоим не сияет солнце. Не сияет луна. Ни звезды, ни пламя, ни молнии. Не сияет радуга, не играет сияние севера. Там сияет Твой лик. Все сияет светом его. В темноте сверкают крупицы Твоего сияния, и в моих закрытых глазах брезжит чудесный Твой свет. Стихотворение по мысли, поэтической форме, образам и даже терминологии близко к творчеству Тагора. После Октябрьской социалистической революции Николаю Константиновичу удалось побывать в Петрограде только один раз. Несмотря на плохое состояние здоровья, в январе 1918 года он лично проводит заседание преподавателей и представителей учащихся школы Общества поощрения художеств. Подготовленный им проект реформы был на собрании принят. Еще в августе 1917 года Рерих был вынужден отказаться от директорства, так как не мог руководить каждодневной работой школы. Ее временно поручили Н.Химоне. Николай Константинович остался членом комитета и попечителем. Однако контакты с теперь уже Советской Россией продолжались недолго. В январе 1918 года в Финляндии было сформировано революционное правительство, которое подписало договор о дружбе с РСФСР, и никаких препятствий передвижению между Сердоболем, отошедшим к Финляндии, и Петроградом не чинилось. В мае того же года финской буржуазии с помощью германских войск удалось установить в стране реакционный режим, и государственная граница между Финляндией и Советским Союзом была наглухо закрыта. Летом 1918 года здоровье Николая Константиновича наконец окрепло. Он давно уже томился сидением в провинциальном городке и был рад приступить к прерванной научной работе. По-прежнему в первоочередные планы Рериха входила поездка на Восток, в которой он видел свой долг перед Россией. В дневнике художника, материалы которого частично использовались для повести «Пламя», мы находим датированную еще 26 октября 1917 года запись: «Делаю земной поклон учителям Индии. Они внесли в хаос нашей жизни истинное творчество, и радость духа, и тишину рождающую. Во время крайней нужды они подали нам зов. Спокойный, убедительный, мудрый». Ответить на этот зов и предпринять далекое путешествие значило для Рериха открыть новую страницу жизни, и страница эта должна была продолжать ту самую книгу, в прологе которой говорилось о долге беззаветного служения Родине. И Николай Константинович этого не забывал. Многолетнее пребывание Рериха на Востоке и его «невозвращенство» из Финляндии в Советский Союз в 1918 году вызывали различные догадки и противоречивые комментарии. Между тем архивные материалы, дневники и литературные произведения Николая Константиновича 1917-1919 годов, как и вся его последующая деятельность, не оставляют ни малейшего сомнения в том, что он никогда не думал порывать с Родиной и после революции стремился координировать свои планы, свою работу не с той мифической «Рассеей», которая мерещилась больному воображению политических эмигрантов, а с реальным Советским государством. Другой России для Рериха не существовало. Но нельзя забывать, что социальные взгляды Рериха складывались отнюдь ее в результате изучения марксизма. Вера в новый строй поддерживалась у Николая Константиновича чувством справедливости и отражала многие специфические особенности индийской гуманистической мысли. И Вивекананда, и Рабиндранат Тагор, на которых Николай Константинович часто ссылался в эти годы, не раз заявляли о своих симпатиях к социализму. Так, Вивекананда, предуказывая победу народа в борьбе с власть имущими, писал: «Подобно тому как «средний класс» несет с собой конец власти корон и жезлов, так, в свою очередь, низшие угнетенные классы покончат с социальной несправедливостью и имущественным неравенством и установят свое господство». Однако восточные мыслители-идеалисты, положительно относясь к социализму, в то же время считали, что марксизм односторонне «экономичен», и ему не хватает «высокой духовности». Эту самую ошибку повторял за ними и Николай Константинович. Веря, что на долю России выпала великая миссия низвергнуть «культ мертвого капитала» и начать новую эру в истории человечества, Рерих одновременно считал, что социальная революция нуждается в «одухотворении». В набросках к статье «Единство» мы читаем: «Братья! Не знаю, как мыслите вы там, в горах. Может быть, слова мои неуместны. Но мне сказали, что они нужны... Духотворчество должно прийти. Угашать духа нельзя. Иными путями не пройти. Нет иных путей. Не может так долго продолжаться. Спешим от града до града. Слышим грохот тяжелобитных ворот. По каменному полу стучат спешные шаги... Всегда будем помнить, что мы знаем мало. Вступая в день, начиная ночь, вспомним, что узнали нового...» И эта запись опять-таки кончается ссылкой на тексты Тагора. Так раздумья о происходящих на Родине событиях тесно переплетались у Рериха с мыслями о Востоке. Даже «Пламя» заканчивается у Николая Константиновича выпиской из «Бхагавадгиты»: «Знай, что то, которым проникнуто все сущее, - неразрушимо. Никто не может привести к уничтожению то Единое, незыблемое. Преходящи лишь формы этого Воплощенного, который вечен, неразрушим и необъятен. Поэтому - сражайся». далее... | ||||||||
Циклы творчества: Древо преблагое Страж пустыни Розовые горы Меч Гэсера Печоры Знаки Христа
|
Рекомендуем посетить сайты:
"Если в этот миг мы не ведаем, как и где вырастет летопись русской культуры, это не значит, что мы не должны думать и стремиться к этому. Наоборот, мы должны и в себе и во всем мире находить к тому дороги. Великая Земля, все духовные сокровища твои, все неизреченные красоты твои, всю твою неисчерпаемость мы будем защищать, беречь и оборонять." (Н.К.Рерих)
|
